Санкции нанесли серьезный удар по сфере здравоохранения. Что происходит на рынке медицинского оборудования, рассказывает основатель и генеральный директор компании «Медицинские системы и технологии» Константин Зотов.
— Насколько пострадал российский рынок медицинского оборудования от западных санкций? Как усложнились цепочки поставок?
— Рынок не уничтожен, но изменения произошли очень драматические. Они коснулись буквально всех участников и всех аспектов осуществления коммерческой деятельности. Отдельные производители полностью ушли с медицинского рынка, например, поставщик расходных материалов для ЭКО немецкая компания Miltenyi Biotec. Другие компании остались, но вынуждены сократить объем поставок. Так, немецкая компания, мировой лидер в производстве оборудования для анестезии и реанимации, практически прекратила поставку аппаратов ИВЛ, мониторов пациентов и другого оборудования из-за невозможности согласовать экспортные декларации с таможенными службами ЕС — многие компоненты и принадлежности запрещены для ввоза в Россию.
Усложнились логистические маршруты, резко выросло время доставки. Это повлекло за собой увеличение стоимости: месяц или два, пока оборудование движется в сторону клиента, одна из сторон сделки кредитует другую. Денежные средства на этот период замораживает либо производитель, либо покупатель, и в подавляющем большинстве случаев это кредитные средства.
Кроме того, западные компании резко сократили объем товарного кредитования и предоставляемых отсрочек. В настоящий момент осуществление большинства проектов требует кредитования на стороне России.
Наибольшие же проблемы санкции принесли в области сервисного обслуживания и ремонта: значительное количество запасных частей для медицинского оборудования имеют «двойное назначение» или могут быть признаны таковыми.
— Каким вы видите выход из этого кризиса?
— Выход из ситуации — отмена санкций. Пока санкции не отменены, нужны меры для поддержки импорта медицинского оборудования — предоставление кредитов для медицинской отрасли в целом, для всех ее участников, упрощение процедур регистрации медицинских изделий, придание вопросам поставки медицинских изделий особого гуманитарного статуса на уровне межправительственных контактов и контактов с международными организациями, которые сохранились. Безусловно, важно развитие собственного производства, а также налаживание отношений со странами, не присоединившимися к санкциям, их достаточно много.
— МСТ — официальный дистрибьютор медицинского и косметологического оборудования мировых производителей. Удалось ли вам сохранить отношения с партнерами? Как на деятельности вашей компании отразились текущие события?
— Пока дистрибьютерские контракты сохранены с большинством компаний. Но не со всеми. Один из наших партнеров — американский производитель диагностического оборудования — расторг контракт, ссылаясь на закон SBIR and STTR Extension Act of 2022, принятый конгрессом США. Согласно этому документу, реципиенты денег на НИОКР в США не могут работать с российскими компаниями. Партнеры из Великобритании сохранили отношения, но работа осложнилась — отправить денежные средства напрямую невозможно, так как в этой стране банки не принимают транзакции из РФ вне зависимости от закупаемого вида оборудования и гуманитарного аспекта. Производители из Италии сохраняют оптимизм, но денежные средства доходят до них спустя несколько недель и после предоставления обеими сторонами большого количества документов.
Принципиально увеличилась стоимость оборудования, значительно удлинились сроки поставок. Многое оборудование пришлось заменить аналогичным, произведенным в лояльных к нам странах, главным поставщиком становится в этом году Китай.
Мы впервые в истории компании привлекли специализированный кредит по программе поддержки импорта в РФ, принятой правительством, и создали большой складской запас на территории России. У нас представлена буквально вся линейка диагностического оборудования — от аппаратов ЭКГ до компьютерных томографов.
— Вы реализуете комплексные проекты, выступаете в роли аудитора, проектировщика, поставщика и сервисного координатора проектов в сфере здравоохранения. Ваш основной бизнес связан с организацией клиник под ключ?
— Мы наиболее эффективны в подобного рода проектах. Если клиенту необходимо найти самый дешевый аппарат, например операционный стол, исследовав рынок и проявив талант, возможно он найдет его по цене ниже, чем у нас на 3–5%. Но если нужны комплексные решения, а эффективность и выгода для заказчика должны быть максимальными, то их может предоставить только такой интегратор, как МСТ. Наша компания занимается организацией частных медицинских центров более десяти лет.
Приведу пример расширения медицинского бизнеса: диагностический центр планирует открыть, скажем, центр малоинвазивной хирургии. Мы поможем корректно собрать финансовую модель, сделать проект помещения, составить программу оснащения, поможем с поиском финансирования, так как являемся компанией с опытом в сфере медицинского лизинга, разработаем программу каскадного открытия медицинского центра, определим штатное расписание, выступим в роли технадзора при подготовке объекта, поставим оборудование, обучим врачей, средний и технический персонал клиники, будем рядом с клиентом первый год жизни проекта. Мы добиваемся, чтобы результат архитектурно-финансового моделирования полностью устроил заказчика.
Наша компания реализовала несколько десятков подобных сложных проектов по всей стране, сейчас мы расширяем этот опыт в других странах. Правила игры и законы везде в целом схожи, основную ценность имеет практический опыт реализации проектов и экспертиза команды, состоящей из финансистов, архитекторов, менеджеров проектов, инженеров, технологов, управленцев.
— Какое именно оборудование вы поставляете?
— Наша экспертиза, кроме комплексных проектов, находится в области медицинской диагностики и визуализации, реанимации и хирургии, эстетической медицины и косметологии. Производители, с которыми мы работаем, — крупнейшие и наиболее известные в мире компании, в том числе GE Healthcare, Siemens Healthcare, Mindray и десятки других компаний, которые известны экспертам медицинского рынка.
— Вы продвигаете также услуги телемедицины. Как вы оцениваете возможности телемедицины сегодня? Насколько она может заместить традиционное очное консультирование? Не упал ли спрос на подобные услуги после прохождения пика пандемии?
— Последние громкие приобретения фондов в России, их инвестиции в телемедицинские сервисы говорят о росте спроса на подобные технологии и сервисы. Например, фонд Владимира Потанина Winter Capital имеет в активе компании телемедицинского сектора. Большинство крупнейших частных медицинских сетей оказывают те или иные услуги в сфере телемедицины — от видеоконсультации до предоставления диагностических данных в форматах, необходимых для медицинских консилиумов. Все государственные федеральные медицинские центры, такие как, например, НИМЦ имени Алмазова в Санкт-Петербурге — один из лидеров в этой отрасли медицины, — активно развивают телемедицинские услуги. В России умеренными темпами, но принимаются необходимые законы в данной сфере. Для организации этих услуг специальное оборудование, кроме сетевого, не нужно, но требуется большая работа программистов и постановщиков задач.
В России есть и уникальные проекты в сфере телемедицины с использованием технологии искусственного интеллекта — например, от плаформы Botkin.AI, решения которой были наиболее актуальны во время пандемии и помогали врачам сократить время исследования на КТ и уменьшить ошибки в диагностике.
Свои исследования в данной области начинает вести и наша компания. На базе собственного центра прототипирования мы исследуем возможность телемедицинских сервисов в диагностике онкологических заболеваний.
— Какова миссия МСТ?
— Сохранение здоровья человека через повышение эффективности системы здравоохранения. Мы против дорогого оборудования, неэффективных технических решений, высокой стоимости владения медицинской системой. Все сэкономленные средства в ;итоге приводят к реинвестициям в эту же клинику или отрасль и положительно влияют на стоимость услуг пациенту.
Большинство крупных медицинских центров имеют помещение, в котором хранится неиспользуемое, сломанное или приобретенное по ошибке оборудование. Как правило, его стоимость составляет до десятков миллионов рублей. Наша миссия — это клиническая инженерия, поиск совместно с клиентом оптимального решения клинической или бизнес-задачи. Наша цель — отсутствие у клиентов МСТ таких комнат с «ненужными игрушками».
— Какие у компании бизнес-планы? Не планируете открывать собственные клиники?
— Началась работа центра прототипирования медицинского оборудования. После получения регистрации планируется открытие собственного производства медицинских изделий и оборудования, которое обеспечит качественную замену зарубежным аналогам. Сейчас крайне важно перестроить экономику и начать менять рынок в направлении высокотехнологичного производства собственного медицинского оборудования.
Мы идем в сферу оказания медицинских услуг. Сейчас находимся в переговорах с партнерами, обладающими уникальными клиническими технологиями или решениями, на основе которых будет запущено новое направление компании.
https://plus.rbc.ru/partners/634da3e97a8aa9607cb46d31
